Дом-музей И.С. Шмелева в Алуште - Биография И.С. Шмелева

Родился Иван Сергеевич Шмелев 21 сентября (3 октября) 1873 года в Москве, в семье подрядчика-старообрядца. Прадед торговал в Москве посудным и щепным товаром; дед продолжал его дело и брал подряды на постройку домов. «Отец, — писал И.С. Шмелев, — ...строил мосты, дома, брал подряды по иллюминации столицы в дни торжеств, держал купальни, лодки, бани, ввел впервые в Москве ледяные горы, ставил балаганы... Последним его делом был подряд по постройке трибун для публики на открытии памятника Пушкину... я остался после него лет семи» («Автобиография» // Рус. лит-ра. 1973. № 4. С. 142).

Своему отцу, Сергею Ивановичу, И.С. Шмелев посвятил проникновенные страницы в книгах «Богомолье» и «Лето Господне». Семья отличалась патриархальностью, истовой религиозностью («В доме я не видел книг, кроме Евангелия»,— вспоминал в автобиографии И.С. Шмелев). Неотъемлемой чертой этой патриархальности была любовь к родной земле и ее истории. Патриархальны, религиозны были и слуги, рассказывавшие маленькому Ване истории об иконах и подвижниках, сопровождавшие его в путешествии в Троице-Сергиеву лавру. Позднее писатель посвятит одному из них, старому «филенщику» Горкину, лирические воспоминания детских лет.

Совсем иной дух, чем в доме, царил на замоскворецком дворе Шмелевых, куда со всех концов России в поисках заработка стекались рабочие-строители. «Ранние годы,— вспоминал И.С. Шмелев,— дали мне много впечатлений. Получил я их "на дворе"... Это была первая прочитанная мною книга — книга живого, бойкого и красочного слова. Здесь, во дворе, я увидел народ... Двор наш для меня явился первой школой жизни — самой важной и мудрой» (Там же. С. 142-143). Сознание мальчика, т.о., формировалось под разными влияниями: «наш двор» стал для И.С. Шмелева первой школой правдолюбия и гуманизма, что во многом предопределило характер его дальнейшего творчества и позицию автора — защитника обиженных и угнетенных («Гражданин Уклейкин» (1908), «Человек из ресторана» (1911); «Неупиваемая чаша» (1918); «Наполеон» (1928), и др.). В его семье ощущались — и чем дальше, тем больше — веяния культуры, образования, искусства. В этом была заслуга матери, Евлампии Гавриловны (купеческой дочери, урожденной Савиновой, закончившей один из моск. институтов благородных девиц).

Дошкольное обучение И.С. Шмелева проходило в частном пансионе, затем он учился в 6-й московской гимназии. Учебе мешали чтение приключенческих романов и увлечение театром. Побудительную роль в страсти к «сочинительству» сыграл А.П.Чехов (очерк «Как я встречался с Чеховым», 1934). Случайные встречи маленького гимназиста через много лет стали казаться И.С. Шмелеву судьбоносными в выборе пути писателя — страдальца, заступника народного. В гимназических буднях светлым лучом выделялся преподаватель словесности Ф. Цветаев, оценивший способности пятиклассника и давший ему свободу писать о чем он хочет. Под влиянием Цветаева расширился кругозор И.С. Шмелева-гимназиста, обогатился его духовный мир. «Короленко и Успенский закрепили то, что было затронуто во мне Пушкиным и Крыловым, что я видел из жизни на нашем дворе. Некоторые рассказы из "Записок охотника" соответствовали тому настроению, которое во мне крепло,— отмечал он в автобиографии.— Это настроение я назову — чувством народности, русскости, родного. Окончательно это чувство во мне закрепил Толстой» (Рус. лит-ра. 1973. № 4. С. 144). Гимназист Иван Шмелев сочинял роман из эпохи Ивана Грозного, стихи на 30-летие освобождения крестьян, драму, в которой «он» и «она» умирали от чахотки, и т.д. Первый успех пришел, когда в дни подготовки к выпускным экзаменам Иван Шмелев почувствовал необыкновенный прилив творческого возбуждения и за один вечер написал большой рассказ «У мельницы» (напечатан в июле 1895 в журнале «Русское обозрение»).

Осенью 1894 Иван Шмелев поступает на юридический факультет Московского университета. В молодости его убеждения круто менялись от истовой религиозности к сугубому рационализму в духе шестидесятников, от рационализма - к учению Льва Толстого, к идеям опрощения и нравственного самоусовершенствования. В университете неожиданно для себя серьезно увлекается ботаническими открытиями К. Тимирязева. Затем новый прилив религиозности, связанный с женитьбой на Ольге Александровне Охтерлони, дочери генерала, героя обороны Севастополя в Крымскую войну 1853-1856 г.г. После их путешествия (август 1896) в Валаамский Преображенский монастырь на северо-западе Ладоги написаны очерки «На скалах Валаама» (1897). Изданная за счет автора, обезображенная цензурой книга раскупалась плохо. Перерыв в творчестве затянулся на целое десятилетие.

После окончания университета (1898) и года военной службы И.С. Шмелев 8 лет служит чиновником по особым поручениям Владимирской казенной палаты Министерства внутренних дел. Годы эти обогатили его знанием уездной России. «Я знал столицу, мелкий ремесленный люд, уклад купеческой жизни,— отмечал И.С. Шмелев — Теперь я узнал деревню, провинциальное чиновничество, фабричные районы, мелкопоместное дворянство» (Там же. С. 145). В уездных городках, фабричных слободках, пригородах, деревнях встречает писатель прототипов героев многих своих повестей и рассказов 1900-х гг.: «По спешному делу» (1907), «Гражданин Уклейкин», «В норе» (1909), «Под небом» (1910), «Патока» (1911). Сюда доходили раскаты приближающейся революции. «Я был мертв для службы,— рассказывал И.С. Шмелев критику В. Львову-Рогачевскому.— Движение девятисотых годов как бы приоткрыло выход. ...Новое забрезжило передо мной, открывало выход гнетущей тоске. Я чуял, что начинаю жить» (Львов-Рогачевский В. Новейшая рус. лит-pa. М., 1927. С. 276). Основные произведения И.С. Шмелева, написанные до «Человека из ресторана», — «Вахмистр» (1906), «Распад», «Иван Кузьмич» (1907), «Гражданин Уклейкин» — прошли под знаком 1-й русской революции. Одновременно или чуть позже он создает проникнутые оптимизмом рассказы для детей «К солнцу» (1907), «Полочка» (1909), «Светлая страница» (1910), а также рассказы о животных «Мэри» (1907), «Последний выстрел» (1908), «Мой Марс» (1910).

В 1907 оставляет службу, чтобы целиком отдаться литературной работе и переезжает в Москву. В 1909 становится активным участником литературного кружка «Среда» и встречает дружескую поддержку В. Короленко и М. Горького. «Вы яркой чертой прошли в моей деятельности...— писал М. Горькому И.С. Шмелев 5 декабря 1911, - и если суждено мне оставить стоящее что-либо... то на этом пути многим обязан я Вам!» (Архив А. М. Горького. ИМЛИ). В 1910 И.С. Шмелев входит в товарищество «Знание», а в 1912 становится членом-вкладчиком Книгоиздательства писателей в Москве, в котором выходит первое его Собрание сочинений в 8 томах (1912-1914), в нем публикуются рассказы и повести «Стена», «Пугливая тишина», «Росстани», «Виноград», упрочившие положение И.С. Шмелеву в литературере как крупного писателя-реалиста.

1-ю мировую войну И.С. Шмелев воспринял как тяжелое испытание для русского народа, откликнувшись на нее циклом рассказов под заглавием «Суровые дни», к которому тематически примыкает рассказ «Забавное приключение» (1917). Февральскую революцию 1917 писатель встретил поначалу восторженно, в качестве корреспондента газеты «Русские ведомости», совершив поездку в Сибирь для встречи амнистированных политзаключенных. Но суровая реальность отрезвила писателя. «Глубокая социальная и политическая перестройка сразу вообще немыслима даже в культурнейших странах,— утверждал он в письме к сыну, офицеру-артиллеристу Добровольческой армии,— в нашей же и подавно, некультурный, темный вовсе народ наш не может воспринять идею переустройства даже приблизительно» (30 июля 1917; Отдел рукописей ГБРФ). И.С. Шмелев резко отрицательно отнесся к Октябрьскому перевороту. В 1918 он уезжает в Крым, где пишет «тихую книгу» о крепостном художнике («Неупиваемая чаша», 1918), осуждает войну как массовый психоз здоровых людей (повесть «Это было», 1919, изд. в 1922), показывает бессмысленность гибели цельного и чистого прямодушного Ивана в плену, на чужой стороне («Чужой крови», 1919-1922). Во всех произведениях этих лет уже ощутимы отголоски позднейшей проблематики И.С. Шмелева-эмигранта.

С приходом Красной Армии в Крым его сын Сергей, офицер армии А. Деникина, в ноябре 1920 был арестован и расстрелян. Расстрел как офицеру запаса царской армии угрожал и самому И.С. Шмелеву. 22 ноября 1922 он с женой выехал в Берлин. За рубежом писатель создает ряд произведений, пронизанных чувством трагической безысходности: «Солнце мёртвых» (1923), «Каменный век» (1924) и др. Его повесть - «эпопея» «Солнце мертвых» переведенная на многие иностранные языки, вызвала восторженные отзывы Т. Манна, А. Амфитеатрова, принесла И.С. Шмелеву европейскую известность. Совсем иной тональностью отличается его роман «История любовная» (1927, отд. изд. 1929). В круг друзей И.С. Шмелева входили А. Куприн, генерал А. Деникин, А. Карташев, философ и критик И. Ильин, К. Бальмонт.

Вершиной творчества И.С. Шмелева явились произведения 30-х гг.— «Лето Господне: Праздники — радости — скорби» (1933-48), «Богомолье» (1935), а также тематически близкий к ним сборник «Родное» (1931). В 1936 выходит его роман, построенный в перекличке с «Человеком из ресторана», на сказе, - «Няня из Москвы» (1936). До конца дней И.С. Шмелев работает над эпопеей о религиозных испытаниях русской души «Пути небесные» (Т. 1 - 1935-1936; Т. 2 - 1944-47, отд. изд. 1948; Т. 3 не окончен), над новвеллой «Солдаты», «Иностранец» (не окончены).

Когда началась 2-я мировая война, остался в Париже. Первое время И.С. Шмелев питал иллюзии, что Германия освободит Россию от большевизма; выступал в русских газетах «Новое слово» (Берлин), в антикоммунистической газете «Парижский вестник» и хотя он не затрагивал в своих материалах политических тем, это сотрудничество дало основание обвинить его в коллаборационизме. «Фашистом я никогда не был и сочувствия фашизму не проявлял никогда»,— писал И.С. Шмелев (Русская мысль, 31 мая 1947). Перенеся тяжелую операцию, он решает поселиться близ православного монастыря в Бюсси-ан-От, в 140 км от Парижа, и 24 июня 1950 приезжает в монастырь. В тот же день сердечный приступ обрывает его жизнь. Похоронен писатель на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.

В начале творческого пути И.С. Шмелев близок писателям-реалистам, группировавшимся вокруг издательства «Знание». В рассказах и повестях «Иван Кузьмич», «Гражданин Уклейкин» и, наконец, «Человек из ресторана» звучит резкое недовольство жизнью и поднимается тема «маленького человека». «Хотелось бы, - писал М. Горькому И.С. Шмелев, раскрывая замысел "Человека из ресторана",— выявить слугу человеческого, который по специфической деятельности как бы в фокусе представляет всю массу слуг на разных путях жизни» (Письмо от 22 декабря 1910. Архив А. М. Горького. ИМЛИ). О глубоко гуманистическом характере «Человека из ресторана» сказал К. Чуковский: «Шмелев написал, совершенно по-старинному, прекрасную волнующую повесть, т.е. такую прекрасную, что ночь просидишь над нею, намучаешься и настрадаешься, и покажется тебе, что тебя кто-то за что-то простил, приласкал или ты кого-то простил» (Чуковский К. Рус. лит-pa в 1911 // Ежегодник газ. «Речь», 1912). В прозе 1912-1916 г.г. писатель обращается к новым жизненным пластам - он пишет о разложении дворянской усадьбы («Пугливая тишина», «Стена»), драматической разъединенности интеллигенции с «простым» человеком («Волчий перекат»), тихом житье-бытье прислуги («Виноград»), последних днях богатого подрядчика, переоценивающего прошлое перед лицом смерти («Росстани»).

В дореволюционную пору И.С. Шмелев не создал своей особенной манеры, что отмечалось критикой «От растянутости к сжатости - такова общая формула эволюции стиля и формы у Шмелева»,— заметил в обобщающей статье о нем А. Дерман (Рус. записки. 1916. №6. С. 83). И.С. Шмелеву далеко до классической четкости и ясности бунинских описаний, до проникновенного, заражающего своим настроением лиризма Б. Зайцева, до полугротескной выпуклости чудовищных фигур Л. Толстого или Е. Замятина. Но порою И.С. Шмелев достигает почти равенства с каждым из этих писателей: лирика или пейзаж «Под небом» и «Волчьего переката» достойны Зайцева, неторопливая, спокойная четкость «Пугливой тишины», «Леса» равна бунинским, соперничал в свое время с «Уездным» Замятина сказ «Человека из ресторана», могли быть написаны Чеховым «Лихорадка» и «Подёнка», Горьким — «Распад», вошли в незабываемый «железный фонд» русской литературы «Человек из ресторана», «Гражданин Уклейкин», достойны этого — «Росстани», «Забавное приключение» (Горбачев Г. Реалистическая проза 1910-х и творчество Ивана Шмелева // Шмелев Ив. Забавное приключение. Рассказы. М., 1927. С. 12).

«Свое», лирическое, сказовое И.С. Шмелев обретает уже в «Неупиваемой чаше» и «Чужой крови», однако с наибольшей силой сокровенно шмелевское раскрывается в его эмигрантском творчестве и прежде всего в «Богомолье» и «Лете Господнем». «Великий мастер слова и образа, И.С. Шмелев создал здесь в величайшей простоте утонченную и незабываемую ткань русского быта, в словах точных, насыщенных и изобразительных… здесь все лучится от сдержанных, не проливаемых слез умиленной благодатной памяти. Россия и православный строй ее души показаны здесь силою ясновидящей любви. Эта сила изображения возрастает и утончается еще оттого, что все берется и дается из детской души, вседоверчиво разверстой, трепетно отзывчивой и радостно наслаждающейся» (Ильин И. А. Творчество И. С. Шмелева // Ильин И. А. О тьме и просветлении. Мюнхен, 1959. С. 176) Отстаивается и кристаллизуется язык прозы писателя. «Шмелев теперь — последний и единственный из русских писателей, у которого можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка»,— сказал Куприн (Куприн А. И. К 60-летию И. С. Шмелева // За рулем [Париж] 1933. 7 дек.). Как и дореволюционное творчество И.С. Шмелева, его произведения эмигрантской поры отмечены крайней неравноценностью. Рядом с поэтической «Историей любовной» создается на материале 1-й мировой войны романтическая «Солдаты» (1925, отд. главы публ. с 1924), вслед за лирическими очерками автобиография характера («Родное», «Старый Валаам», 1935, отд. Изд. 1936) появляется растянутое повествование «Пути небесные» (1937-48) - о крахе научного скептицизма в столкновении с высшим разумом. Но все в этих книгах проникнуто мыслью о России и любовью к ней. Велико значение лучших книг И.С. Шмелева о старой, отошедшей России - купеческой, мещанской, фабричной. Однако наибольшее признание пришло к писателю благодаря интересу к народному сознанию на религиозные темы. «Так претендент на светского "учителя жизни",— писал А. Карташев,— превратился в учителя церковного. У людей на ночном столике наряду с молитвословом и Евангелием лежат томики "Лета Господня", как прежде лежали "Жития" Святого Дмитрия Ростовского. Это уже не литература. Это "душа просит". Это утоление голода духовного» [Карташев А. Певец Святой Руси (памяти И. С. Шмелева) // Возрождение [Париж] 1950. №10. С. 157].